Дневник эфемерной жизни

Эссе: «Дневник эфемерной жизни»

Любовь к мужу, ревность, светские развлечения, тоскливое одиночество, волнения о будущности  своих детей - эти и подобные им темы не теряют своей актуальности во все времена. Каким же образом женская дневниковая проза в японской литературе средних веков была причастна к ним, какими формами лирического самовыражения затрагивала эти  проблемы?  Для нахождения ответа рассмотрим книгу под названием «Дневник эфемерной жизни», которое является довольно мрачным произведением того времени и повествует о том, что ничто не меняется в этой жизни, особенно мужчины.

«Дневник эфемерной жизни» был создан на заре японской художественной прозы. Это очень живое и трогательное произведение ещё из тех времён, когда никому и в голову не могло прийти, что женщина способна написать книгу. Произведение касается событий личной жизни, чувств и размышлений знатной японки XI века, известной под именем Митицуна-но хаха или Томоясу-но Мусумэ, которая считалась не только одной из лучших поэтесс эпохи Хэйан, но  и одной из трёх самых красивых женщин Японии своего времени. 

Подлинное имя автора «Дневника…», как и многих других женщин-писательниц того времени, не известно. Её имя сохранилось до нас лишь по имени её сына Митицуна или отца Томоясу. В предисловии к дневнику писательница, словно намеренно, поддерживает свою безымянность: «Времена, когда все это было, прошли. Проводила свою жизнь некая особа, у которой мирские привязанности были так непостоянны, а все вокруг было исполнено такой неуверенности! < > Иногда хочется знать, какова жизнь у той, что связана с человеком самого высокого положения». Запрет на открытие своего настоящего имени повлияло, существовавшее в древней Японии, табу на произнесение имен, потому что в те времена считалось, что называние имени может навлечь беду на его носителя. Потому Митицуна-но хаха,  в своём дневнике, как правило, не называет собственных имен. Так, о первой жене своего мужа она пишет «старшая госпожа» или «госпожа из Северных покоев», о супруге своей сестры «другой человек» и т. д.

Есть несколько переводов японского названия произведения «Кагэро-никки» («Дневник эфемерной жизни»). В японском языке слово кагэро имеет омоним, означающий «струящийся от жары воздух», кроме того, с XIII в. существовал иероглифический вариант заглавия, в котором слово кагэро интерпретируется как «поденка» - насекомое, живущее всего один день, с утра до вечера. В связи с этим В.Н. Горегляд утверждает, что «независимо от того, как этимологизировала слово кагэро сама писательница, название ее произведения нельзя толковать как Дневник поденки, так же, как нелепо переводить его словами Дневник струящегося от жары воздуха. Это отражение той мимолетности, непостоянства, призрачности, эфемерности, какой представлялась Митицуна-но хаха ее собственная жизнь. Поэтому вернее всего переводить название дневника как «Дневник эфемерной жизни». Двадцать один год жизни писательницы - с 954 по 974 г. - проходит перед глазами читателя этого дневника.

Первая часть произведения создана как воспоминания о минувшем, но большая часть дневника синхронна сообщаемым фактам. В произведении соблюдается хронологический принцип повествования, отсчет времени ведется по принятому в средневековой Японии «лунному календарю», состоявшему из 12 лун. Но Митицуна-но хаха старается не нагружать свои записи бытовыми подробностями, обходя их молчанием или сообщая о повседневных домашних делах обобщенно: «В мелкой суете прошли осень и зима». Простота и естественность, конкретность чувств придают этому старинному произведению свежесть и неуловимое очарование. 

Митицуна-но хаха родилась в 935 году в семье богатого чиновника, занимавшего губернаторские посты в разных провинциях. Её дневник открывается описанием ухаживаний будущего мужа Фудзивара Канэиэ, который впоследствии станет одним из самых влиятельных японских сановников. Канэиэ настойчиво шлет героине одно за другим свои стихи, но Митицуна-но хаха поначалу или не считает нужным отзываться на них, или отправляет в ответ «подставные стихи», написанные ее служанкой. Но потом она начинает отвечать на послания Канэиэ более серьезно, между ними возникает иносказательный лирический диалог, зашифрованный в традиционные японские поэтические образы: Тоскуя по тебе, Одежду перед сном надену наизнанку. И вот на ней роса. А небо дождик замочил слезами». Ответ Митицуна-но хаха развивает тему «одежды, перед сном, надетой наизнанку», что предвещало, как верили в древней Японии, сон о любимом человеке: «Когда б ее сушил Огонь любви, Она давно бы сделалась сухою. Так отчего не высохли одежды, Что оба мы надели наизнанку?!»