Книга Гинзбурга К. "Сыр и черви. Картина мира одного мельника, жившего в XVI в."

Филинина Анна Евгеньевна, Исторический факультет - Всеобщая история, 2 курс

Гинзбург К. Сыр и черви. Картина мира одного мельника, жившего в XVI в. / Пер. с итал. М.Л.Андреева, М.Н.Архангельской. М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2000. — 272 с.

Краткое содержание

Книга «Сыр и Черви» описывает жизнь фриульского мельника по имени Доменико Сканделла и по прозвищу Меннокио: «Его звали Доменико Сканделла, прозывался он Меноккио. Родился в 1532 году (во время процесса он называл свой возраст — пятьдесят два года) в Монтереале, небольшом селении на фриульских холмах»^[1]

Главный герой дважды пережил инквизиционные разбирательства, но последнее кончилось трагично – его казнили. И всё из-за иной точки зрения, отличной от позиции ортодоксальной веры. На протяжении всей книги автор не раз говорит о том, что Меннокио – необычный мельник, он представитель народной культуры, но особенностью в виде оригинальной картины мира, как правило, не свойственной простолюдину. Он был образован: мог читать, считать и писать. Но при всём при этом он и не был белой вороной, Меннокио вёл обычную жизнь крестьянина, держал мельницу, арендовал два участка земли, был женат и имел семерых детей, в обществе он не был изгоем, о чём и написал Гинзбург во второй главе, где описывал отношением жителей деревни к мельнику: «В свидетельствах, собранных генеральным викарием, не чувствуется враждебности в отношении Меноккио: в крайнем случае, некоторое неодобрение»^[2].

Необычно в нём была та самая картина мира. Что и повлияло в дальнейшем на его судьбу. Он придерживается мысли о том, что церковь не должна иметь привилегий и богатств: «И еще я думаю про наши порядки, что у нас папа и кардиналы и епископы такие богатые и сильные, что церковь и попы все захватили и сосут кровь из бедняков; если берешь в аренду клочок земли, то земля эта — церкви или епископа или кардинала»^[3]. Также он нередко переходил на конкретику, критикуя в целом представителей духовного сословия: «Попы все под себя подмяли, все себе захватили, чтобы сладко есть и мягко спать».^[4] В то время как о себе он заявлял: «Бога я знаю лучше, чем они»^[5]. Сканделла резко негативно отзывается в адрес церковных таинств, воспринимал их как «барышничество», которое не имеет отношение к истинной религии.

Смысл религии по Меннокио не в следовании установленным догмам, а в вере в Бога и любви к ближнему. Причисление к христианской вере происходило по принципу того, что христианство – было верой его предков. При этом он придерживался веротерпимости (что также вызывало у многих недовольство), не признавая христианство единственно истинной религией, Христос для него: «такой же человек, как и все мы».^[6]

Так почему, собственно, "Сыр и черви"? Всё относительно просто, Меннокио представляет нам свою космогоническую теория хаоса, где в комке сыра появляются черви – ангелы: «Сначала все было хаосом. И земля, и воздух, и вода, и огонь — все вперемежку. Все это сбилось в один комок, как сыр в молоке, и в нем возникли черви, и эти черви были ангелы. Среди ангелов был также Бог, возникший вместе с ними из того же комка; он стал Господом, и у него было четыре капитана: Люцифер, Михаил, Гавриил и Рафаил. Этот Люцифер захотел стать господом подобно тому владыке, который был царем и Богом. За его гордыню Бог прогнал его с неба со всеми его присными и приспешниками. И Бог затем создал Адама и Еву и много других людей, чтобы заполнить места изгнанных ангелов»^[7]. Касаемо этой теории, автор сначала выдвигает гипотезу, что, возможно, он подчерпнул эти идеи из прочитанных им книг, но позднее приходит в выводу о том, что эти мысли могли быть навеяны бытовым опытом самого Меннокио, который знал, а возможно и сам участвовал в процессе изготовления сыра, лично видел, как в нём заводятся черви: «Меноккио видел не раз и не два, как в сгнившем сыре появляются черви, и опирался на этот опыт, чтобы объяснить, как живые существа — первые и лучшие, ангелы — возникают из хаоса, из «грубой и нерасчлененной материи», без всякого участия Бога»^[8]