Табу и эвфемизмы в языках мира

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ

ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ

«БАШКИРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

Факультет романо-германской филологии

Кафедра английского языка и межкультурной коммуникации

Направление подготовки (специальность):

45.03.01 Филология

Направленность (профиль) образовательной программы:

Зарубежная филология (Английский язык и литература, китайский язык)

дисциплина

Основы филологии

Курсовая работа

ТАБУ И ЭВФИМИЗМЫ В ЯЗЫКАХ МИРА

Уфа-2020

ВВЕДЕНИЕ        3

1. Лингвокультурологическое исследование табу и эвфемизмов        5

1.1 Феномен табу. Истоки и попытки типологии табу        5

1.2 Лингвистические аспекты изучения табу. Понятие эвфемизма        10

2. Особенности культурно-языковых табу в современном обществе        14

ЗАКЛЮЧЕНИЕ        20

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ        21

ВВЕДЕНИЕ

Табу и эвфемизмы – языковые явления, отражающие особенности мировоззрения, культуры, религии, образа жизни, быта, психологии, ритуалов, мифологии определенного этноса.

Табу и эвфемизмы являются объектами многих этнографических, этнолингвистических исследований. В частности, данная проблематика представлена научными исследованиями в российской лингвистике: Д. К.Зелениным, Л. П. Крысиным, В. П. Москвиным, Е. И. Шейгаловым, Е. П. Сеничкиной, Р. И. Тихоновой и др.; в зарубежной лингвистике: Дж. Фрэзером, Э. Кроулем, Э. Тейлором, В. Р. Смитом, Л. Р. Андерсоном,   Х. Л. Менкеном и многие др.

Табуирование в современном обществе, в первую очередь, направлено на стабилизацию ценностно-нормативной системы общества. Следует отметить, что табу не принадлежит к разряду чисто лингвистических явлений, а так же является этнографическим понятием. Представления о сущности табу возникают на самых ранних ступенях общественного развития и затем переносятся на языковые явления. Основанием для распространения запрета на языковые факты выступает магическая функция языка и речи, согласно которой возникает отождествление объектов и называющих их слов, регламентация языкового употребления отражает попытку оказать воздействие на окружающую действительность [Реформатский 1996: 203].

Применительно к языковым явлениям мы понимаем табу как запрет, распространяемый на появление в коммуникации,  функционирующий в рамках определенной лингвистической культуры.

В современности идея об актуальности  взаимосвязанного и комплексного  исследования языка и культуры не подвергается сомнению. Языковые нормы – достояние культуры, вырабатываемое нацией в течение долгих веков. Это касается и табу. В общем смысле проблема табу является общей для целого ряда гуманитарных дисциплин. Более узкое понимание данного термина – словесное или языковое табу – детально изучается в современной лингвистике и рассматривается как явление современного языка.

Целью работы является рассмотрение понятий  «табу» и непосредственная связь этого понятия с «эвфемизмами»

Задачи работы:

• рассмотрение теоретических подходов к определению понятия табу;
• Рассмотрение  литературы, посвященной исследованию культурных и лингвистических табу;
• определение понятие «эвфемизм» и выявление  его связи с языковым процессом табуирования;
• определение языковых способов и средств эвфемизации табуированных явлений в современном обществе.

1. Лингвокультурологическое исследование табу и эвфемизмов

1.1 Феномен табу. Истоки и попытки типологии табу

Табу́ - запрет на какие-либо действия, места, предметы и пр., имеющий религиозное, мистическое или мифологическое обоснование; за его нарушение должна последовать неминуемая кара со стороны неких  сил; особенно распространен у первобытных народов в некоторых языческих религиях [Ладыгина 2003: 115].

В Полинезии система табу выполняла роль священных  по своему характеру норм: предписаний, «ограждающих от опасного и вредоносного». Среди них запрет на произнесение имен вождей, королей, табу на употребление отдельных видов пищи, половые табу и табу п. Относительная иррациональность подобных запретов послужила основанием для предположений и утверждений о том, что табу — это запрет, покоящийся исключительно на суеверии, прежде всего на суеверном страхе [Бгажноков  2008: 33-37].