Третьиюньская монархия

1.«Третьеиюньская монархия»
Окончание революции 1905 – 1907 гг. привело в России к установлению временной внутриполитической стабилизации. В стране возникла новая система политической организации государства. Как известно, царский манифест 3 июня 1907 г. объявил о роспуске II Думы, одновременно было опубликовано Положение о выборах в Думу, т. е. новый избирательный закон. В царском манифесте указывался даже срок открытия новой Думы – 1 ноября 1907 г. Поэтому акт 3 июня 1907 г. явился государственным переворотом, который был совершен Николаем II. Царь грубо нарушил не только манифест 17 октября 1905 г., но и «Основы законов Российской империи», утвержденные им же 23 апреля 1906 г. во время революции. Согласно этим историческим документам, носившим в принципе конституционный характер, ни один новый закон не мог быть принят без санкции Государственной думы. Это событие вошло в историю как «третьеиюньский государственный переворот».
«Третьеиюньский государственный переворот» привёл к формированию в России так называемой «третьеиюньской монархии». Эта политическая система имела две основные отличительные черты. Во-первых, царизм приступил к жестокому подавлению любого антиправительственного движения. Во-вторых, власть не могла не считаться с уроками революции, которые убедительно свидетельствовали о необходимости реформ. Поэтому в политике царского правительства явственно просматривались две линии:
– наступление жесточайшей реакции – контрреволюционная линия;
–лавирование между различными политическими силами – либерально-реформаторская линия.
Контрреволюционная линия правительства опиралась на целый ряд положений об усиленной и чрезвычайной охране, принятых после подавления революции. К примеру, уже летом 1907 г. полиция получила право без санкции прокурора обыскивать помещения любых организаций, арестовывать всех подозрительных лиц, находящихся там. В результате, российские тюрьмы оказались переполнены, смертные приговоры и казни стали повседневным явлением. Вторая – реформаторская, линия правительства осуществлялась путем принятия и реализации новых законов.
Другими словами, с одной стороны, разгромив революцию, правительство перешло к жестоким репрессивным методам управления страной. С другой стороны, вернуть самодержавие в прежнем виде было уже невозможно. Поэтому царское правительство было вынуждено лавировать, идти на компромиссы.
Именно эту возможность лавирования, заигрывания правительства с различными политическими силами обеспечивал новый избирательный закон 3 июня 1907 г. Основной разработчик этого закона товарищ (заместитель) министра внутренних дел С.Е. Крыжановский предложил 3 проекта избирательного закона. Тот, который был принят и поддержан царем, сами министры прозвали «бесстыжим». Социально-политический смысл акта 3 июня сводился к тому, что Дума «крестьянская» превращалась в Думу «господскую». Это было достигнуто путем коренного перераспределения квот выборщиков в пользу помещиков и буржуазии за счет крестьян и рабочих, лишения избирательных прав целых народов и территорий, уменьшения общего числа членов Думы с 524 до 448 и других ограничений.
Землевладельческая курия (в основном помещики) увеличила по новому закону число выборщиков на 33 процента, крестьянская же потеряла 45 процентов, рабочая – 46 процентов выборщиков. Теперь по новому закону 1 голос помещика приравнивался к 4 голосам крупной буржуазии, 260 – крестьян, 534 – рабочих.
Это позволило сформировать правую по составу (октябристско-черносотенную) III Государственную Думу. Фракционный состав III Думы выглядел следующим образом: крайних правых было 50, умеренно-правых и националистов – 97, фракция «Союза 17 октября» насчитывала 154 человека, прогрессисты имели 28 депутатских мест, кадеты – 54, мусульманская группа – 8, польско-литовская – 18, фракция трудовиков состояла из 13 человек, в социал-демократической фракции было 19.
Из приведенных цифр видно, что ни одна из думских фракций не получила большинства. Большинство в Думе мог образовать только октябристский «центр», голосуя вместе либо со своими правыми, либо с левыми соседями. Если октябристский «центр» блокировался с правыми в Думе возникало «право-октябристское» большинство готовое поддержать любые репрессивные меры правительства. Если же октябристы договаривались с левыми, в Думе возникало «кадетско-октябристское» большинство готовое голосовать за реформы. Такая уникальная политическая ситуация получила название «Депутатские» или «Думские качели». На этих «качелях» и «качалось» царское правительство в период «третьеиюньской монархии».
Главной целью правительства «третьеиюньской монархии» стало лавирование между интересами буржуазии, либеральной интеллигенции и поместного дворянства с целью устранения угрозы нового революционного взрыва.
Главным строителем «третьеиюньской системы» являлся представитель старинного дворянского рода Пётр Аркадьевич Столыпин.
Как и его предшественники, П. Столыпин осуждал либеральные увлечения, но, в отличие от них, не боялся открыто в полемике отстаивать свои взгляды.
Он был единственным членом правительства, смело посещавшим заседания Госдумы.
Все левые, по мнению П. Столыпина, были грабителями и разбойниками, с которыми во имя спасения России нужно вести беспощадную борьбу.
Но он не был единомышленником и крайне правых, поддерживая умеренных либералов-монархистов.
В период «третьеиюньской монархии» были разгромлены многие демократические и либеральные союзы, в том числе и Всероссийский крестьянский союз. Подвергались преследованиям профсоюзы, оппозиционная печать душилась штрафами, но бесправнее всего оказалась опять деревня, где по первому зову помещиков полиция проводила карательные меры, устраивая массовые порки, аресты. В некоторых деревнях было арестовано или сослано практически всё взрослое мужское население.
В то время, как власть давила левые силы, для неё возникала угроза справа – ещё более реакционный черносотенный террор.
Черносотенцы, используемые правительством во время революции в качестве инструмента для борьбы с левыми, вышли из-под контроля, и повели борьбу со всеми сторонниками реформ, включая и государственных чиновников.
Усиление карательной политики произошло после взрыва террористами в августе 1906 г. дачи Столыпина на Аптекарском острове, вызвавшее введение военно-полевых судов.
Однако задачи полной реставрации дореволюционных порядков не стояло, да это и не могло быть реализовано в новых социально-политических условиях, сложившихся в стране после революции.
Несмотря на то, что оппозиционные политические партии не имели легального статуса, в России, по сути, уже сформировалась многопартийная система, и действовал, хоть и ограниченный в своих возможностях, законодательный орган – Государственная Дума.
Полиция не только не могла просто разогнать оппозиционные партии, но и не была в этом заинтересована, т.к. уничтожение левой оппозиции резко снизило бы значение самой полиции. В итоге, деятельность полиции во многом строилась на внедрении в левые партии своих агентов, которые подчас занимали высшие должности.
Разоблачение этих полицейских агентов вызывало шок и у революционеров и у властей. Например, в конце 1908 г. был разоблачён как агент Охранки один из основателей партии эсеров и руководитель её боевой группы Евно Азеф.
В социал-демократической партии агентом Охранки оказался член большевистского ЦК Роман Малиновский.