Работы историков В.Л.Янин, С.А.Высоцкий и А.А. Медынцева

Тексты на твердых материалах, официальные и частные, представляют собой один из главных исторических источников. Обычно содержащиеся в них сведения соответствуют времени создания. Существует наука, а точнее, вспомогательная историческая дисциплина, которая изучает надписи на твердых материалах, таких как камень, металл, керамика и др., называемая эпиграфика.

В этом эссе мне бы хотелось рассмотреть работы таких историков, как В.Л.Янин, С.А.Высоцкий и А.А. Медынцева.

Валентин Лаврентьевич Янин отмечает распространенность берестяных грамот на территории Новгорода. Об этом свидетельствует целый ряд факторов. В первую очередь, Янин приводит сохранившуюся запись беседы представителей новгородского духовенства, в которой среди волновавших вопросов значился и следующий: «Нет ли в том греха – ходить по грамотам ногами, если кто, изрезав, бросит их, а буквы будут видны?» Обеспокоенность Новгородского священника свидетельствует о том, что берестяные грамоты практически буквально валялись под ногами Новгородцев. В цепочке своих рассуждений о грамотах, Янин отмечает маловероятность пропуска выраженной берестяной грамоты, а также неравномерность насыщения ими культурного слоя. Подмечая характерные черты берестяных грамот, также не без сожаления отмечается, что в основном находятся обрывки, а не целые грамоты.

В ходе изучения берестяных грамот, перед читателем предстает великое разнообразие грамот, по своему содержанию. Имеют место письма, деловые записки, загадки, долговые обязательства и записки об их снятии, духовные завещания и т.д. Такое жанровое разнообразие говорит о грамотности новгородского населения, а также о распространенности практики написания грамот, о чем Янин указывает в своей работе, также отмечая, что писать и читать берестяные грамоты могли достаточно широкие круги населения, что подтверждается непосредственно найденными берестяными грамотами.

Такой культурный прогресс, по мнению Янина, является особенностью, присущей Новгородской республике. Причиной этому, согласно автору, является сам политический строй Новгородской земли. Вечевой строй — пишет Янин — который использовался боярами как орудие их власти над остальным населением, всё же больше способствовал развитию активности рядовых горожан в политической и культурной жизни, чем княжеское самовластье в других средневековых русских центрах. И не случайно расцвет культуры в Новгороде совпадает с эпохой расцвета республиканского строя.

В своей работе Янин также затрагивает и другие насущные вопросы, в частности, как доказать, что берестяные грамоты писали не специальные писцы, а сами новгородцы. Ответом на этот вопрос, по его мнению, служат найденные в больших количествах писала, которыми выдавливались берестяные грамоты. Другим подтверждением служит тот факт, что многие граффити новгородских церквей находятся там, где во время службы помещались не церковники, а прихожане. Собственно, само появление граффити, Янин видит в скуке церковного обряда, во время которых Новгородцы начинали выскабливать на стенах свои собственные заметки.

Большое количество найденных грамот вызывает логичный вопрос: «как грамотность пробивала себе дорогу?». Основываясь на информации из летописей, житий, а также на основании Стоглавого собора становится ясно, что обучение грамоте в Новгороде было хорошо поставленным делом, однако ближе познакомиться с процессом образования позволяют грамоты и рисунки Онфима. В данных грамотах помимо рисунков новгородского ребенка, отражавших при этом, действительность, окружавшую мальчика, отображен процесс обучения. Несмотря на то, что считать, по меткому примечанию Янина, Онфим не умел, мальчик в определенной мере знал азбуку, умел складывать слоги, а также писать слова.

Янин также отмечает, что древнейшая берестяная грамота содержит