Можно ли научиться добродетели

Эссе на тему "Можно ли научиться добродетели"?

Вопрос о том, можно ли научить добродетели, является ключевым в практической философии в целом и философии образования особенно. Каким представляется ответ на него и есть ли он вообще? Чем же является для человека добродетель? Знанием, желанием, свойством, инстинктом или чем-то ещё…Чтобы сформировать собственную точку зрения обратимся к опыту предыдущих столетий.

Ответить на этот вопрос пытались многие философы античности. По мнению Сократа добродетель – это знание. Нравственно-этический смысл овладения знанием предопределяется тем, что истоки и знания, и нравственности восходят к богам. Мера приобщения индивидуума к божественной мудрости и оказывается мерой человеческой добродетели, процесс познания приобретает характер нравственного акта. Познание добродетели становится познанием обучению добродетели, поскольку эти понятия становятся тождественно равными. Но истинное познание доступно незначительному количеству людей: философам и мудрецам, но и им недоступна вся мудрость, лишь малая её часть в сравнении с божественной мудростью. Сократ делает вывод, что добродетели научиться нельзя, поскольку нет учителей добродетели.

Сократ не различал знание и его применение и полагал, что только по неведенью возможно поступать дурно. Его мнение оспаривает в своем учении Аристотель: ведь сведущий человек может и не применять свои знания на практике, то есть он может знать, что поступает дурно, но действий своих никак не видоизменять.
Вместе с тем расхождение взглядов здесь минимально: знание добродетели в понимании Сократа синонимично убеждению, это не формальное знание, а определенное состояние сознания, представляющее собой единство знания и личностного отношения к нему. Такое знание, по Сократу, исконно заложено в душе человека, его только нужно осознать, вывести из глубины души на поверхность. Почти о том же говорит Аристотель, у которого добродетель - не просто склад души, согласующийся с верным суждением, она есть склад души, причастный к верному суждению.
Согласие с верным суждением может быть и внешним, автоматическим, механически-привычным. Причастность же предполагает внутреннее отношение.

Альтернативный взгляд представлен в христианской этике. Основной акцент в ней делается на то, что человек, знающий заповеди и заветы Бога, а также цену следования  им, вопреки всему постоянно нарушает их. И делает это из-за слабой воли и грешности. Грех выступает в роли некого искушения. Спорность точки зрения выявляется при рассмотрении судопроизводства. Если человек не способен следовать лучшему знанию, вынужден уступать аффекту, то он непреднамеренно совершает преступление, скорее даже не сам, а его душа. Есть сила извне, принимающая участие в этом выборе. Можно сделать вывод, что нельзя научиться добродетели, а лишь знать какое поведение является таковым.

Если рассматривать добродетель как знание, то гарантирует ли оно его применение? Каким должно быть это знание и может ли осознать его человек? Эти вопросы рассматриваются Платоном в диалоге «Менон». Противопоставляется возможность научить добродетели (посредством упражнений) и врожденность этого понятия. Если добродетели можно научить, как, например, азбуке, то его содержание не будет исконным плодом нравственного сознания, а чем-то вымышленным человеком и потому не имеющим всеобщей обязательности. И наоборот, если добродетель – это нечто врожденное, то нельзя научить или сообщить её душе, душа может сотворить её лишь из самой себя. Но если посмотреть на ситуацию под другим углом, то эти способы постижения добродетели могут и не исключать, не противоречить друг другу. В данном случае ложной является сама альтернатива. Допустим, что добродетельный человек знает, что такое «хорошо», но откуда он почерпнул эти знания, отталкиваясь от того, что такое добро или что есть отсутствие зла? Тогда исконное знание он может доставать и совершенствовать из собственной души, что является показателем уровня нравственного развития сознания. Столкнув в «Протагоре» два противоположных подхода к обсуждаемому вопросу, каждый из которых имел убедительные аргументы как «за», так и «против», Платон раскрыл всю сложность проблемы и обосновал необходимость ее дальнейшего исследования.