Античные мотивы, противостояние свободного человека и империи в лирике И. Бродского. Письма римскому другу

Античные мотивы, противостояние свободного человека и империи в лирике И. Бродского. Письма римскому другу.

[pic 1] 

Введение        3

1.Античность в  творчестве И.Бродского        4

2. Противостояние свободного человека и империи в лирике И. Бродского        6

3.Письма римскому другу        7

Заключение        9

Список литературы        10

Введение

Бродский, по мнению многих филологов, вернул современной русской поэзии живое ощущение европейской старины. Античность Бродского - это мир монументальной архитектуры, идеальных мраморных статуй, греческой и римской поэтической классики. Замаскированный под древний этический идеал поэта (почти неуловимый), способность воспринимать несчастья с каменным лицом (именно поэтому в его стихах так часто упоминаются статуи), сдержанность и даже холодность в выражении чувств (что отсылает скорее к образу Римской империи, чем к Греции), отсутствие традиционного русского "нехристианства": "Задача Рима - слиться со временем. Избавьтесь от сантиментов! От этих ля-ля о женщинах, детях, любви, ненависти. (...) Вы - сами часы. И не тот, кто на них смотрит… Это то, во что мы, римляне, верим. Не зависеть от времени - это свобода".

В этой работе, посвященной творчеству И. А. Бродского  представлены образы античности в его стихотворениях и подробное описание одного из них — «Письма римскому другу».

1.Античность в  творчестве И.Бродского

Античность становиться у И. Бродского синонимом современности. Два этих понятия поэт назовет гигантской тавтологией: «При ближайшем рассмотрении сходство между тем, что мы называем античностью, и тем, что именуется современностью, оказывается весьма ошеломительным: у наблюдателя возникает ощущение столкновения с гигантской тавтологией. История не повторяется — она стоит. Поэтому древние развалины — наши развалины» [2]. Несмотря  на то, что античность и современность — тавтология, последняя во многом, по мнению поэта, уступает первой: «Литература современная в лучшем случае оказывается комментарием к литературе древней, заметками на полях Лукреция или Овидия» [2].

В поэзии И. Бродского античность повторяется, прежде всего, в ассоциации лирического героя с мифологическими персонажами. Лирический герой И. Бродского — это Орфей, «новый Фаэтон», «безвестный Гефест», Тезей, Эней, Одиссей. Орфей в греческой мифологии считался самым прекрасным певцом, изобретателем музыки и стихосложения. Лирический герой поэзии И. Бродского — это «песнопевец, // не сошедший с ума, не умолкший» («Орфей и Артемида», 1964) [7]. Сравнение с Фаэтоном связано с самоопределением поэта как смелого, честолюбивого художника: «И к небу рвется новый Фаэтон, // и солнце в небесах плывет, как остров» («Я начинаю год, и рвет огонь», 1969) [3].

Мотивы изгнания, скитаний, смены городов и империй связаны с образом Тесея в лирике поэта: Я покидаю город, как Тезей — свой Лабиринт, оставив Минотавра смердеть, а Ариадну — ворковать в объятьях Вакха («По дороге на Скирос», 1967) [8]

Образы античной мифологии в изобилии присутствуют в поэзии Иосифа Бродского, начиная с самых ранних стихотворений, в двух основных функциях — как условные поэтические аллюзии (относящиеся в первую очередь к поэзии как таковой), унаследованные от языка “нормального классицизма”, — и как идеальная парадигма, мифологический образец описываемой ситуации автор: поэт. К первой группе относятся отсылки к Аполлону, лире, Муз, свирели, Пана  и т.д., и связь этих образов с поэтическим словарем пушкинской эпохи иногда четко обозначается:

Нет, не посетует Муза,

если напев заурядный,

звук, безразличный для вкуса,

с лиры сорвется нарядной.

(«Другу-стихотворцу», 1963 )

— здесь стихотворению дано подчеркнуто-пушкинское заглавие.
В другом случае — в стихотворении «На смерть Т.С.Элиота» (1965) — обыгрывается сочиненная Пушкиным родословная Рифмы:

Наследство дней не упрекнет в банкротстве

семейство Муз.

При всем своем сиротстве

поэзия основана на сходстве

бегущих вдаль однообразных дней.

Плеснув в зрачке и растворившись в лимфе,

она сродни лишь эолийской нимфе,