Проблемы определения организационно-правового статуса начальника органа предварительного следствия территориального органа МВД России

Шулбаев Ю.А. Проблемы определения организационно-правового статуса начальника органа предварительного следствия территориального органа МВД России

ПРОБЛЕМЫ ОПРЕДЕЛЕНИЯ ОРГАНИЗАЦИОННО-ПРАВОВОГО СТАТУСА НАЧАЛЬНИКА ОРГАНА ПРЕДВАРИТЕЛЬНОГО СЛЕДСТВИЯ ТЕРРИТОРИАЛЬНОГО ОРГАНА МВД РОССИИ

THE PROBLEM OF DETERMINING THE LEGAL STATUS OF THE HEAD OF THE BODY OF THE PRELIMINARY INVESTIGATION OF THE TERRITORIAL BODY OF THE MIA OF RUSSIA

Шулбаев Ю.А.

Студент Академии управления МВД России

iushulbaev@mvd.ru

U.A Shulbaev

Student Of the Academy of MIA of Russia

В статье рассматриваются проблемы определения организационно-правового статуса начальника органа предварительного следствия территориального органа МВД России

The article deals with the problems of determining the organizational and legal status of the head of the preliminary investigation body of the territorial body of the Ministry of internal Affairs of Russia

Начальник органа предварительного следствия, организационно-правовой статус, процессуальный статус, уголовно-процессуальное законодательство

Head of the preliminary investigation body, organizational and legal status, procedural status, criminal procedure legislation

Соответственно, для перехода к анализу содержания рассматриваемого нами процессуального института, следует уточнить содержание правового статуса начальника следственного органа в общем, являющегося участником деятельности уголовно-процессуальной, при обязательном принятии во внимание всех связей и взаимообусловленности элементов, которые ее составляют.

Начальник следственного органа - это должностное лицо, возглавляющее соответствующее следственное подразделение, а также его заместитель. В связи с тем, что в часть 2 статьи 151 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации входит достаточно полный список действующих органов, которые осуществляют предварительное следствие, то данное понятие является обобщающим. А значит, оно включает в себя должностных лиц различных следственных подразделений абсолютно всех ведомств, в числе которых: Следственный комитет РФ, органы внутренних дел, органы Федеральной службы безопасности. Кроме того, сюда же относятся и заместители, которые осуществляют свою деятельность в границах своей компетенции. До того, как в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации были внесены вышеуказанные законодательные новеллы, такое лицо обозначалось как «начальник следственного отдела». А те процессуальные полномочия, которыми он обладал, могли быть распространены на должностных лиц следственных органов, относящихся к федеральному, межрегиональному уровням (т.е. к Федеральным округам) или региональному уровню (т.е. в субъектах РФ), либо уровня муниципального (т.е. городах, районах и межмуниципальных образованиях).

Существуют различные точки зрения, касающиеся принципиальности и методологической точности именно нового определения. Полагаем возможным принять точку зрения о неполном отражении приведенной выше формулировки данного участника уголовного судопроизводства, а значит, требуется ее конкретизация^[1].

Таким образом, необходимо подробнее остановиться на содержании процессуального статуса, которым обладает начальник следственного органа. В связи с тем, что статус (лат. Status, т.е.  положение, состояние) является правовым положением субъекта права, то есть гражданина либо юридического лица, которое не только характеризуется, но также определяется его организационно-правовой формой, правами и обязанностями, ответственностью, полномочиями, которые вытекают из законодательных и прочих нормативно-правовых актов2. 

Так, статус участника какого-либо уголовного судопроизводства, являющийся комплексной категорией, может быть охарактеризован как сочетание таких признаков, в числе которых: 1) указание именно в законе на это лицо, являющегося участником уголовного процесса; 2) наличие у данного лица комплекса прав и обязанностей, которые предусматриваются законом; 3) наличие предусмотренной на законодательном уровне возможности осуществлять какую-либо уголовно-процессуальную деятельность; 4) вступление в процессе реализации уголовно-процессуальной деятельности в уголовно-процессуальные отношения с прочими участниками процесса.