ЮАР. На пороге рассовой войны

В это время был принят закон о подавлении коммунизма Официальной целью зтой меры было объявить вне закона коммунистическую партию и коммунизм, однако нее, кроме людей, пе искушенных в политике, понимали, что под «коммунистической партией» подразумевается вся африканская оппозиция, а затем будет подразумеваться и вся антинационалистическая оппозиция. Африканский национальный конгресс выступил с призывом объявить забастовку протеста против этого закона.

С годами национализм членов Молодежной лиги несколько смягчился под влиянием совместных кампаний африканцев, индийцев, цветных и некоторой части белых. Несколько позднее, на процессе о государственной измене, Мандела так разъяснял цели африканского национализма:

«В африканском национализме есть два течения. Одно из них концентрируется под крайне националистическим лозунгом Маркуса Гарвея «Африка — для африканцев!» и призывами «Вон из Африки!», «Столкнем белого человека в море!». Другое течение — африканизм, которого придерживается Молодежная лига Конгресса, — провозглашает:        «Мы, члены Молодежной лиги, учи

тываем конкретную обстановку в Южной Африке и сознаем, что в стране должны остаться различные расовые группы, но мы настаиваем на ликвидации господства белых и таком изменении основ структуры южноафриканского общества, которое уничтожило бы отношения, порождающие эксплуатацию и нищету, — это главное условие межрасового мира и прогресса. Поэтому нашей целью является национальное освобождение африканского народа и провозглашение всенародного свободного общества, где расовое угнетение и преследования на расовой основе будут объявлены вне закона».

В 1952 году во время кампании неповиновения несправедливым законам 8,5 тысячи участников пошли в тюрьмы за нарушения шести законов апартхейда. Нельсон Мандела возглавлял кампанию в национальном масштабе и отвечал за отбор добровольцев и выработку дисциплинарного кодекса.

Влияние Африканского национального конгресса колоссально возросло. В течение нескольких предшествовавших кампании недель ему принадлежала политическая инициатива в масштабе всей страны. Безоружные африканцы, индийцы, цветные и отдельные белые добровольцы преднамеренно нарушали законы апартхейда. Их требования были ясными и нерасистскими по своему характеру. Их целью было создание нового, демократического общества, и они укрепляли свои политические организации для грядущей схватки с правительством.

Правительство прибегло к разнузданному террору. Чрезвычайные меры предоставляли неограниченные полномочия устанавливать военное положение на любые сроки, выносить жестокие приговоры, в том числе наказание розгами за гражданское неповиновение. Любое выражение протеста против любого закона определялось как «гражданское неповиновение». Пассивное сопротивление как форма борьбы было объявлено незаконным.

Африканский национальный конгресс вступил в новую фазу борьбы, имея в своих рядах верных последователей, испытанных руководителей и располагая четкой тактикой борьбы.

За руководство в национальном масштабе кампанией неповиновения несправедливым законам Мандела отбывал наказание: ему было запрещено выезжать из Иоганнесбурга, присутствовать и выступать на собраниях. Он был избран президентом Африканского национального конгресса Трансвааля, но обращаться к своим единомышленникам ему было запрещено. Поэтому в 1953 году Мандела написал президентское обращение к ежегодной конференции. Когда заседание было объявлено открытым, на трибуну поднялся Роберт Реша и от имени Манделы зачитал речь.

НЕТ ЛЕГКОГО ПУТИ К СВОБОДЕ

Начиная с 1912 года и год за годом в последующее время африканский народ в стенах ли своих домов или трущобах, в городах или деревнях, в поездах или автобусах, на фабриках или фермах, в школах или тюрьмах, на провинциальных или общенациональных собраниях — повсюду обсуждал позорные, несправедливые действия, чинимые теми, кто правит страной.

Из года в год африканский народ поднимал свой голос протеста против изнуряющей нищеты, низкой заработной платы, острой нехватки земли, бесчеловечной эксплуатации и всей политики господства белых. Однако добиться коренных изменений не удавалось; множились и усиливались репрессии, и казалось, что жертвы будут напрасными.