Основные философские темы мультфильма «Смешарики»

Основные философские темы мультфильма «Смешарики»

Иванова А.А. Блт20-02

В своем эссе я бы хотела рассмотреть особую драматургию детского мультфильма. Круглые персонажи без детализированной прорисовки и хронометраж в 6 минут не позволяют разгуляться создателям, так что весь глубинный смысл, коего не мало, подается с максимальной точностью и глубиной. Хотя произведение рассчитано на младшую аудиторию, меня, студентку первого курса, заинтересовали темы, поднимаемые в «Смешариках».

Далее детальному разбору подвергнуться две серии, которые, на мой взгляд, наиболее точно передают философскую направленность мультфильма.

Сотая серия первого сезона «Смысл жизни» отсылает нас к одному из ведущих направлений в философии ХХ века.
«Иногда случается, что вещи теряют свой смысл», говорит Бараш в начале серии, уставившись на унылый пейзаж за окном. После небольшого размышления о необходимости умываться по утрам герой задаёт себе один из основных вопросов философии: «Какой вообще смысл быть?».
Бараш, переживая экзистенциальный кризис, сталкивается с Кар-карычем, который ставит перед собой цель помочь другу. Вместе они отправляются на поиски таинственной «Кузинатры», которая придаёт всему смысл.
Во время путешествия мы узнаём, что у друзей совершенно разное отношение в жизни: Бараш воодушевлённо ищет всеобщи смысл, который решит конфликты и сделает всех счастливыми, по сути, целью его существования становится поиск Кузинатры, и это придаёт ему сил, а Кар-карыч живет, не задумываясь об этом. По его словам, истинный смысл жизни может оказаться не очень приятным и принесёт одни расстройства.
Приключение наших героев заканчивается преждевременно, и они возвращаются домой. Проделав нелегкий путь познания мира и самого себя, Бараш приходит к выводу, что у всего на свете есть тот смысл, который сам Бараш в него вкладывает: «Смысл этой кровати в том, чтобы я на ней спал, смысл супа в том, чтобы я его ел, пока этого достаточно».
Вопрос бытия волновал многих философов, и мне кажется, что в этой серии использовали экзистенциальный подход, при котором смысл человеческого бытия носит индивидуальных характер. Бараш придаёт смысл вещам, которые находятся возле него, и этого достаточно для счастливой жизни.

В 44 серии 2 сезона Бараш развивает идеи солипсизма, пришедшие к нам из учений древних греков. Согласно солипсизму, единственная достоверная реальность — это наше собственное сознание. Наш герой думает, что весь мир и его друзья лишь плод его воображения, ведь этот самый яркий и прекрасный мир исчезает, когда Бараш закрывает глаза, и остаётся только темнота, абсолютное ничто. Он пугает Нюшу, когда говорит, что стоит ей скрыться из его поля зрения, как она пропадёт. Но девушка никуда не исчезает, а когда Бараш уходит, Крош и Ёжик продолжают с ней разговаривать. Девушка решает проучить его. Остальные герои переодеваются в ее костюм и постоянно оказываются на виду у Бараша, чем изрядно его пугают. Маскарад приходит к тому, что герой меняет свою точку зрения и нарывает Нюшу создателем.
В истории философии солипсизм давно подвергается критике со стороны известных философов, однако достаточного основания существования объективной реальности все ещё не было найдено. Так что, используя стилистические допущения, можно все-таки предположить, что и наш мир лишь фантазии Нюши.

Отойдём от основных философских учений и обратим внимание на элемент, который привлекает в Смешариках людей всех возрастов, — способность шестиминутных серий с детской анимацией говорить простым языком о сложных вещах. В 3 серии первого сезона герои провожают старый год. Крош, не успевший выполнить весь список дел, просит товарищей постоять на страже, чтобы год никуда не ушёл, и Крош успел доделать все перед началом нового. Но у героев ничего не получается, и старый год все же уходит. Я думаю, эта серия прекрасно показывает страх человека из-за быстротечности жизни. Мы всегда боимся чего-то не успеть, но жизнь это не ровные отрезки по 12 месяцев, жизнь это долгая и интересная дорога, и каждую ее тропинку нужно встречать с радостью, оставив тоску по ушедшему где-то в прошлом.