«Тристан и Изольда» – роман о «чудесной любви» или роман о «незаконном адюльтере»?

«Тристан и Изольда» – роман о «чудесной любви» или роман о «незаконном адюльтере»?

Опережая все, что будет сказано дальше, я отвечу на поставленный вопрос уже сейчас: безусловно, это роман о «чудесной любви», никак иначе.

Рассуждая о теме любви вообще, нельзя не отметить, что любовь в жизни и любовь в литературе – разные понятия. Я считаю, что тысячи литературных памятников были написаны не только для того, чтобы показать все сложности и превратности этого чувства, но и для создания образа «идеальной» любви. Той, что будет сильна и крепка, несмотря на все жизненные тяготы и переживания, той, о которой писали величайшие поэты и писатели, раскрывая эту «идеальную» любовь в неидеальной форме.

Для ответа на заданный вопрос, прежде всего, необходимо отметить эпоху, к которой относится роман о «Тристане и Изольде». Это время расцвета рыцарского романа, основным направлением которого является рыцарский идеал куртуазности, т.е., все свершения и подвиги ради прекрасной дамы. Уже сейчас, зная лишь определение эпохи, мы можем сказать, что все, ради чего жили и люди, и литературные персонажи, заключалось в любви. Разной любви – в эросе, в агапе; важно не то, как любовь проявляет себя, а то, что она в себе несет.

Но не говорить об адюльтере совсем нельзя, потому что это основной сюжетный прием, благодаря которому история и приобретает необходимый для развития персонажей драматизм. Обсуждая роман со знакомой, я услышала от нее фразу, заставившую меня задуматься, но не о смысле ее, а о том, почему я даже не хочу обсуждать это высказывание: «Если Тристан так любил Изольду, почему же он женился на другой?» Я считаю, что это очевидно. Почему он женился на другой? А он просто не мог иначе. Так просто и в то же время сложно: нельзя забывать, что мы говорим о другой эпохе и о других жизненных правилах. Важнее всего то, что, даже находясь в браке с другой женщиной, Тристан не мог забыть свою возлюбленную. Их любовь была настолько крепкой, что ее ни что не могло разрушить.