Катынь. Пленники необъявленной войны

Мазуров Дмитрий

Катынь. Пленники необъявленной войны. Документы и материалы / Сост. Н.С. Лебедева и др. М.: Международный фонд «Демократия», 1997. 519 с.

Расстрел заключенных, среди которых помимо советских граждан были также и польские офицеры, проводившийся в Катынском лесу, остается и по сей день камнем преткновения в российско-польских отношениях. После освобождения Смоленска советскими войсками в 1943 году была создана комиссия Николая Бурденко, которая провела собственное расследование и сделала собственный вывод о том, что польские граждане были расстреляны в Катыни в 1941 году немецкими оккупационными войсками. «Катынское дело» оставалось на том же уровне решенности до 1990 года. Нужно отметить, что вопрос о Катыни после войны, унесшей миллионы жизней, оставался открытым и в конце 1980-ых гг. В то время президентом Польши был Войцех Ярузельский, который неоднократно поднимал этот вопрос в диалогах с Михаилом Горбачевым, но тот все время затягивал практическое решение вопроса.

Так продолжалось до тех пор, пока историк Н. С. Яковлева не наткнулась на сведения о Катыни, работая с документами конвойных войск. С этого момента началась усердная работа над составлением сборника документов, посвященных катынской трагедии.

В данный сборник вошли документы, выявленные российскими архивистами, которые обработаны совместно с польскими архивистами и историками, содействовавшими их поиску. Издание посвящено судьбе военнопленных, задержанных и интернированных с территории Республики Польша. Документы расположены в хронологическом порядке, начиная от первых политических и военных директив сентября 1939 г. о содержании пленных в лагерях до решения об исполнении расстрельного приговора (решение принято Политбюро ЦК ВКП(б) 5 марта 1940 г.).

По словам А. Гейштора и Р.Пихоя, данное издание документов было составлено российскими и польскими историками, основываясь на доверии и стремлении к исторической правде^[1](стр.8). Сборник составлен под редакцией. Однако они также отмечают, что сыграли роль и благоприятные условия, созданные со стороны Валенсы и Ельцына для тщательного и объективного изучения этого страшного преступления^[2]. Помимо самих документов, которых насчитывается 217 единиц, издание состоит из предисловия, введения, в котором описана история вопроса, списка сокращений и приложения.

Что касается информативности, то данный перечень источников обладает высокой степенью полезности информации, которая позволит в дальнейшем путем признания ошибок прошлого улучшить взаимоотношения двух стран. Теперь перейдем непосредственно к документам.

Большая часть из них введена в оборот впервые. Однако начинают авторы со всем хорошо знакомого «Договора о ненападении между Германией и Советским Союзом» и «Секретного дополнительного протокола» к этому договору, которые были подписаны 23 августа 1939 года. Согласно содержанию этого договора СССР и Германия делили сферу влияния в Прибалтике и в Польше. Эти два документа в приведенном перечне имел цель показать, что СССР в тот период сотрудничало с Германией. Следует также обратить внимание, что война, по сути, велась с Польшей и со стороны СССР. Об этом свидетельствуют документы №3 и №4 (« Директива № 16633 наркома обороны СССР К. Е. Ворошилова и начальника Генштаба РККА Б. М. Шапошникова Военному совету Белорусского особого военного округа о начале наступления против Польши» и «Директива № 16634 К. Е. Ворошилова и Б. М. Шапошникова Военному совету Киевского особого военного округа о начале наступления против Польши» соответственно).

О создании лагерей для военнопленных нам свидетельствует документ №11 (приказ Народного Комиссара Внутренних дел Л.П. Берии об организации лагерей для военнопленных от 19 сентября 1939 года), из которого мы узнаем их количество и локацию (место, на котором они базировались), а также предполагаемое количество человек. Итак, мы выясняем, что было восемь лагерей: Осташковский (нынешняя Тверская область), Юхновский, Козельский, Путивльский, Козельщанский, Старобельский, Южский, Оранский. Они базировались преимущественно на местах бывших детских колоний, санаториев, а также монастырей. Минимально возможное число пленных – около 5 тыс. человек, максимально возможное - около 10 тыс. человек^[3].