Принцип добросовестного выполнения обязательств

ПРИНЦИП ДОБРОСОВЕСТНОГО ВЫПОЛНЕНИЯ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ

Аннотация: В статье рассматриваются вопросы исполнения гражданско-правового обязательства с учетом принципа добросовестности; разграничение субъективной и объективной добросовестности. В результате исследования, основываясь на мнениях различных авторов, формируются выводы о современном понимании принципа добросовестности в правовой системе.

Ключевые слова: гражданское законодательство, принцип добросовестности, обязательство, исполнение, субъективная, объективная, добросовестность.

Изучение принципа добросовестности в российском праве насущно и актуально, поскольку даже в странах с развитым и «непрерывающимся» гражданским оборотом до сих пор идут споры относительно понятия принципа добросовестности и целесообразности его нормативного закрепления.

С принятием Гражданского кодекса Российской Федерации^[1] (далее – ГК РФ) в отечественном гражданском праве не появилось общего принципа добросовестности. Обязанность осуществлять субъективные права добросовестно содержалась лишь в пункте 3 ст. 53 ГК РФ, посвященном органам юридического лица и иным субъектам, уполномоченным выступать от имени юридического лица.

Однако общего принципа добросовестности, который бы распространял свое действие на весь гражданский оборот, не существовало.

В ходе реформы гражданского законодательства после долгих дискуссий общий принцип добросовестности был закреплен^[2]. Основная (генеральная) норма, транслирующая принцип добросовестности в гражданско-правовые отношения – это п. 3 ст. 1 ГК РФ, устанавливающий, что при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно.

Если дать определение принципу добросовестности, то в самом общем виде это принцип гражданского (частного) права, который предписывает любому участнику гражданско-правовых (частноправовых) отношений выстраивать свое поведение в соответствии с неким общепринятым стандартом. Добросовестный участник правоотношений должен вести себя с учетом прав и законных интересов других участников этих отношений.

Данная норма, можно сказать, вобрала в себя ценный опыт зарубежных правопорядков, распространив действие добросовестности не только на договорное или обязательственное право (или иные подотрасли), но в целом на все гражданское право.

Кроме того, на свет явилась презумпция добросовестности, гласящая, что добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (п. 5 ст. 10 ГК РФ). Данная презумпция, очевидно, играет роль и в цивилистическом процессе, устанавливая бремя доказывания и утверждая состязательность сторон. Поскольку не доказано иное, сторона гражданского спора (в широком смысле) считается действующей добросовестно.

Строго говоря, закрепление принципа добросовестности в тексте закона не означает, что принцип может существовать и оказывать воздействие только в случае его имплементации в корпус позитивного права. Очевидно, что добросовестность как основополагающая правовая идея могла функционировать и без внесения изменений в ГК РФ. Тем не менее, авторы реформы посчитали, что «встречающиеся в ГК РФ указания на добросовестность поведения субъектов отдельных правоотношений недостаточны для эффективного правового регулирования»^[3], вследствие чего специальная норма о принципе добросовестности в итоге была закреплена на уровне закона. Нельзя однозначно сказать, насколько этот шаг был оправдан, однако учитывая уровень правовой культуры и просвещенности в Российской Федерации, полагаем, что закрепление принципа добросовестности в тексте закона сыграло больше позитивную роль, предоставив всем участникам оборота значимый ориентир в осуществлении прав, защите нарушенных прав, а также несении обязанностей.