Сходства и различия американских битников и советских стиляг

Сходства и различия американских битников и советских стиляг

Битники и Стиляги – две субкультуры, зародившиеся в 40-50-х гг в разных концах света. И несмотря на то, что термин «стиляги» некоторые источники переводят как «битники», «денди» и «хипстеры», будто бы ставя между ними зрак равенства, подобное утверждение является, скорее неверным и невежественным допущением.

Разумеется, мы можем говорить о некоторых сходствах этих субкультур – они развивались приблизительно в одно и то же время и противостояли доминирующей в то время в их стране культуре, нравам общества, моде, правилам, устоям и далее по списку, в общем, обладали основными признаками контркультуры, однако на этом как будто бы и все. Хотя, при желании, сюда же можно притянуть за уши еще такие сходства, как «быть высмеиваемым в обществе и СМИ» (снова же, весьма типичное явление для субкультур в целом), «иметь аморальное поведение» (вновь характерно для многих субкультур), «заимствование жаргонов у ресторанных музыкантов», «любовь к джазу» или «смешение отечественного и иностранного» (что совсем уж притянуто, учитывая, что Битники лишь интегрировали модное советское слово «спутник» к себе в название, а Стиляги целиком построили себя на ностальгии по всему иностранному, даже Тверскую улицу окрестив Бродвеем на американский манер). Чуть более весомым сходством можно считать то, что приверженцы обоих движений были послевоенными «разбитыми поколениями» («beat» в «битник» -- буквально «рабзитый», а стиляги ностальгировали по тем кусочкам запада, что после 2 мировой попали в СССР в качестве трофеев, однако, быстро закончились), но и это, скорее, какая-то обобщенная и поверхностная черта.

Различий между двумя направлениями куда больше, говоря в общем: эти культуры развивались в разных странах, имевших в 50-е разный культурный и политический «фон», которому они должны были противиться, соответственно, и инструменты сопротивления были разными. Так, например, у движения битников была четкая идеология, которая имела для них первостепенное значение, а уж внешний вид был вторичен. Они протестовали против приторно-вылизанной «американской мечты» с большим домом, зеленой лужайкой и белым заборчиком, критиковали политику, путешествовали автостопом и жили «на дороге», предпочитали черный цвет в одежде (солнцезащитные очки, водолазки, береты) и стиль кэжуал вместе с модой на джинсы, слушали джаз и авторские «бардовские» песни (singer-songwriter), но в первую очередь ценили литературу (первые Битники – группа писателей). Стиляги же, напротив, никакой великой идеи и философии не имели, отчего и в культуру и искусство ничего не привнесли (кроме, разве что, нового уникального способа записи пиратских пластинок на рентгеновские снимки), весь их протест заключался лишь во внешнем виде и поведении. Протестуя советской серости, они словно стремились как раз к той яркой, красочной, беззаботной и счастливой (ну хотя бы только внешне) «американской мечте», от которой бежали битники. С учетом того, как советская власть уничтожала всех политнеугодных, отсутствие у стиляг какого-либо протеста и критики власти помогло им «выжить», таким образом, можно попытаться сказать, что «отсутствие идеологии – тоже идеология», но с философией битников она все равно не будет иметь ничего общего.

Таким образом, даже учитывая немногочисленные сходства, свойственные для субкультур в целом, назвать Битников и Стиляг копиями или братьями-преемниками друг друга откровенно сложно, ведь существенных отличий, особенно в самом базисе, в самой сути, между ними куда больше.