Роль Александра Невского в истории Удельной Руси

Александр Невский

Князь Александр Ярославич, прозванный позже Невским – один из наиболее известных широкой публике персонажей истории России. Особенно почитается он в Новгороде, где его именем названы набережная и мост, поставлено несколько памятников. Князь известен как великий полководец, защитник веры, предпочитающий «рабство тела рабству души», суровый, но справедливый избавитель Руси от вторжения крестоносцев. Такой образ Александру Невскому обеспечивает патриотическая массовая культура еще со времен выхода в свет одноименного фильма Сергея Эйзенштейна в 1938 году, он поддерживается и государственной пропагандой. Существует, однако, и иная точка зрения на роль Александра Ярославича в истории Руси и Новгорода. Она гораздо менее патриотична и рисует Невского коллаборационистом, душившим антиордынское сопротивление в Новгороде, а битвы на Неве и Чудском озере называет незначительными приграничными стычками, притом гораздо менее популярна. В свете этого противостояния особенно актуален был бы трезвый взгляд на проблему роли этого князя, который и попытался представить автор настоящего эссе.

Для начала, определим, как и почему был создан столь популярный образ Невского-защитника, а для того обратим внимание на обстановку в мире в то время, когда он был создан и закрепился в массовом сознании. 1938 год – время роста напряженности в мире. Время Судетского кризиса и первых искорок Второй Мировой войны. В такие моменты творчество вполне закономерно обращается к национальному эпосу, к великим героям своего прошлого, их идеализированным образам, не утруждая себя отведением должного внимания соответствию творения реальным событиям прошлого. Такой стала и картина Эйзенштейна. Когда же война и впрямь пришла на территорию СССР, а марксистско-ленинские идеалы оказались недостаточными для пробуждения боевого духа в условиях катастрофы фронта в 1941 году, государство подняло на штандарт как раз национальный эпос. Суворов, Кутузов, Брусилов, а вместе с ними и Невский, чьим образом доказывалась идеологема о том, что русский народ испокон веков изгонял со своей земли немецких оккупантов. В послевоенное время и, исключая неопределенность времен Перестройки и 1990-х, актуальность этой идеологемы поддерживалась постоянной конфронтацией с евроатлантическим миром – «немцами» в широком смысле слова.

Таким образом, образ Александра Ярославича в массовом сознании сформирован в угоду идеологии. Соответствует ли он историческим данным, имеющимся на данный момент? Для ответа на этот вопрос необходимо рассмотреть битвы на Неве и Чудском озере, сведения о русско-ливонских и русско-шведских отношениях, а также отношениях с Ордой.

И для начала рассмотрим именно отношения Новгородской земли с Ливонией и Швецией  и в целом геополитическую ситуацию в восточнобалтийском регионе в XIII веке. Это было одно из немногих мест в Европе, где к данному времени еще сохранялась полупервобытная, но что для нас важнее, нехристианская периферия, представленная балтскими и финно-угорскими племенами. Принятие крещения от того или иного государства означало попадание в сферу влияния этого государства, а потому между Новгородом, Полоцком, Псковом, Ливонским орденом, епископствами, Швецией, а также Данией имело место быть соперничество на этом фронтире, где четкие границы еще не были установлены. Русские княжества полагались на тактику так называемой «мягкой колонизации», которая предполагала меньшее давление на местное население, сохранение его потестарных структур и сбор с него дани без обширного переселения из метрополии. Таким образом достигались в основном торговые интересы: контроль путей и расширение производства пушнины за счет дани с колонизируемых. Немецкие рыцари практиковали «жесткую колонизацию», проводя  агрессивную ассимиляцию местного населения,  насильственную христианизацию и установление своих властных структур вместо местных, что предполагало широкую практику основания замков. Швеция придерживалась примерно тех же методов. Это позволяло включить земли в систему феодальных отношений. При этом земельное соперничество отнюдь не было острым и взаимоненавистническим. В ливонских документах первой половины XIII века русские фигурируют как «добрые люди христианского имени», а Полоцк и Новгород без особого сопротивления позволяют немцам крестить балтов в бассейне Даугавы и на западно-чудском берегу.