Переговоры между Россией и Речью Посполитой о союзе против Османов (1673–1676 г.)

[pic 1]

[pic 2]

Б. Н. Флоря[pic 3]

ПЕРЕГОВОРЫ МЕЖДУ РОССИЕЙ И РЕЧЬЮ ПОСПОЛИТОЙ   О СОЮЗЕ ПРОТИВ ОСМАНОВ (1673–1676 г.)

Вопрос о совместной борьбе с экспансией Османской империи встал перед правительствами России и Речи Посполитой, когда обозначилась перспектива усиления османской экспансии    в восточноевропейском регионе. О необходимости совместного противодействия такой угрозе говорилось уже в Андрусовском договоре, положившем в начале 1667 г. конец долголетней русско-польской войне. Конкретные условия такого взаимодействия определял договор, заключенный в Москве в конце 1667 г. В 1-й статье договора фиксировалось обязательство русской стороны в случае нападения османов направить на Украину армию из 5 тысяч конных и 20 тысяч пеших, которые должны соединиться с войсками Речи Посполитой между Днепром и Днестром1. Угроза нападения резко возросла, когда в марте 1669 г. на раде в Корсуни был провозглашен османский патронат над правобережным украинским гетманством. Уже в декабре 1670 г. в Москву пришла грамота польского короля Михаила с предложением соединить войска для совместного отпора «бусурманам»2.

К этому времени в Москву стали поступать сведения о серьезном внутриполитическом кризисе в Польско-Литовском государстве, острых конфликтах между сторонниками и противниками короля Михаила, о назревавшей в стране гражданской войне. Одновременно    в таких сообщениях говорилось о связях главы противников короля Михаила командующего польской армией Яна Собеского с правобережным гетманом Петром Дорошенко и османами (см. об этом: [Флоря, 2003; Флоря, 2013]). Возникала опасность, что на Правобережье русская армия может столкнуться с соединенными силами османов, Дорошенко и Собеского3. Все это побудило русскую сторону на переговорах о заключении нового русско-польского договора пересмотреть достигнутые ранее договоренности. В новом договоре, заключенном в марте 1672 г., говорилось также о совместных действиях против османов, но отсутствовало положение о соединении армий4. Вопрос о соединении армий должен был стать предметом дальнейших переговоров  между  государствами.

Первоначально этот вопрос на время перестал быть актуальным. В войне с османами Речь Посполитая, в которой фактически начиналась гражданская война, потерпела поражение и вынуждена  была  согласиться  на  мир,  продиктованный победителем.

Скоро, однако, положение дел изменилось. Произошло примирение враждующих группировок политической элиты Речи Посполитой. Собравшийся в первой половине 1673 г. сейм не одобрил мирного договора и вотировал средства на содержание армии для войны с османами [Korzon, s. 315, 348–353]. Вопрос о военно-политическом сотрудничестве с Россией снова стал актуальным. Начались переговоры о военном союзе, они продолжались несколько лет и закончились безрезультатно. Вопрос о причинах неудачи переговоров так и не стал предметом специального  рассмотрения.

Н. И. Костомаров, изучавший документы Малороссийского приказа этих лет, полагал, что русская сторона не желала сотрудничества и действовала, «как будто надсмехаясь над поляками» [Костомаров, с. 260]. Однако эти утверждения сделаны без какого-либо обращения к  материалам  русско-польских  переговоров.[pic 4]

1    Полное собрание законов Российской империи. Собр. 1. СПб., 1830. Т. 1. С. 728–731.

2        Акты,  относящиеся  к  истории  Южной  и  Западной  России  (далее  – АЮЗР).  СПб.,  1877.  Т. IX.

№ 78.

3 О такой возможности см. в наказе для русских представителей на будущих мирных переговорах (АЮЗР. Т.  IX.  №  90.  С.  367, 369).

4    О содержании договора см.: [Wójcik, 1968, s. 296 i  n].

Сведения о переговорах, содержащиеся в делах Посольского приказа, были рассмотрены в ряде разделов «Истории» С. М. Соловьева [Соловьев, 1961, с. 514–516; Соловьев, 1962, с. 220]. С. М. Соловьев привел ряд предложений и аргументов русской стороны. Сделано это было в виде сокращенного пересказа архивных документов без каких-либо авторских комментариев. К тому же были рассмотрены не все этапы переговоров. О переговорах, которые вело в Москве более посольство К. Чихровского, писал более подробно Е. Е. Замысловский [Замысловский, с. 3–12]. В дальнейшем поднятая С. М. Соловьевым и Е. Е. Замысловским тема не получила развития.