Иван Грозный

Введение

Иван Грозный спорная фигура в историографии. В его правление было много свершений, такие как разгром Казанского и Астраханского ханств, но и много неудач. Ливонская война, которая закончилась потерей балтийского побережья одна из главных неудач внешней политики Ивана Грозного. Но нет более спорной проблемы в отечественной и зарубежной
историографии в период царствования Ивана Грозного, чем опричнина. На сегодняшний день можно выделить три основные направления в оценке Ивана Грозного:

1.      Обличительное (А.М. Курбский, П.И. Ковалевский, С.Б. Веселовский, А.Г. Кузьмин и др.);

2.      Апологетическое (официальные летописи XVI в., К.Д. Кавелин, митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн, И.П. Фроянов и некоторые другие);

3.      Объективистское, сторонники которого, с одной стороны, признают значительный вклад царя в созидание Российского государства, с другой стороны, обличают его деспотические наклонности (В.О. Ключевский, С.М. Соловьев, С.Ф. Платонов, А.А. Зимин, В.Б. Кобрин, Б.Н. Флоря, А.Л. Юрганов, С.В. Перевезенцев и др.).

В современной историографии обсуждение данной проблемы продолжается.
Исследованию опричнины посвятили свои работы Д.Н. Алыпиц, Ю.В. Анхимюк, Г.Л. Григорьев, В.Б. Кобрин, А.П. Павлов, Р.Г. Скрынников, A.JI. Хорошкевич, АЛ. Юрганов и др. Авторы. На споры вокруг опричнины в современной историографии огромное влияние оказал советский историк A.A. Зимин.

Глава первая. Обличительные

Павел Иванович Ковалевский- российский психиатр искал причины дел Ивана Грозного в его наследственности. По его мнению царь был слабовольным человеком, который легко поддавался внушению от приближенных, он связывает это с его родителями: престарелым отцом и дурной кровью его бабки Софии Палеолог. Павел Иванович связывает положительные моменты правления Ивана Грозного с влиянием на него Избранной Рады, членов которой он характеризует “строго-нравственным Сильвестром, деловитым Адашевым”. После смерти жены царь разогнав Избранную Раду пустился в грехи. Им овладели распутство, пьянство и животные инстинкты. Многие люди начали пользоваться слабостью царя. Множество доносчиков пытались уничтожить врагов своих при помощи Ивана Грозного.

Явившаяся под влиянием злоупотребления вином, нравственной разнузданности, разврата, содомии, разгула и беспорядочной жизни - подозрительность не унималась казнями и кровью. Напротив, она разгоралась и усиливалась, порождая жажду крови и напряжение свирепости. Лившаяся кровь затмевала рассудок и переводила разнузданного и расслабленного Иоанна в состояние безумия.

Любопытно желание Иоанна примирить свои бесчеловечные жестокости с религиозною трусливостью и ханженством. Желая себя обелить, то. в собственных глазах, то в глазах своих подданных, он изыскивал различные оправдания на этот счет. Так, раз он объяснял свои лютости правосудием, объявляя, что бояре злоумышляли против него, а следовательно и против Церкви, и против Христа - и были изменниками веры и отечеству. Другой раз он смиренно каялся и винился пред Богом и людьми, называя себя гнусным убийцею невинных и утешал себя тем, что он посылал по церквям даяния на поминовение умерших. Вместе с сим он надеялся со временем отмолить свои грехи, когда он оставит государство, поступит в мирную Кирилло-Белоозерскую обитель и сподобится чина ангельского. Разумеется, это раскаяние имело чисто формальный характер, принимая вид обмана людей, самообмана, а может быть и попытки обмана Высшего Существа...

Павел Иванович Ковалевский в своем труде не ищет никаких причин кроме личности царя. Павел Иванович считает, что опричнина результат больного разума царя, охваченный страхами, жаждой власти и низменными желаниями. В своем труде считает царя душевнобольным человеком.

Степан Борисович Веселовский в своем труде приводит доказательства, что в опричнину вошли преимущественно уезды с развитым поместным землевладением, в которых почти вовсе не было наследственных княжеских вотчин. Это открытие позволило ему утверждать, что опричнина свелась к кровавому террору- уничтожению отдельных лиц, неугодных царю Ивану Грозному. Представление, будто опричные меры были направлены против крупных феодалов, бояр и княжат, отвергал как устаревший предрассудок. Отрицал правдивость показаний немецких авторов Иоганна Таубе, Элерта Крузе и Генриха Штадена, будто царь набирал опричников из худородных и простых людей: « Командная верхушка опричного двора в генеалогическом отношении была ничуть не ниже титулованного и нетитулованного дворянства старого государева двора».