Моё видение реформ в области административного и уголовного законодательства в свете цифровизации

Моё видение реформ в области административного и уголовного законодательства в свете цифровизации

Реформы в административном и уголовном законодательстве в условиях цифровизации представляют собой актуальную задачу для современных государств. Цифровизация, то есть переход к использованию цифровых технологий в различных сферах общества, вносит серьезные изменения в правовую систему и вызывает необходимость адаптации законов к новым вызовам и реалиям.

Одной из наиболее значимых проблем, которые необходимо решать в рамках реформ, является рост киберпреступности. С развитием информационных технологий киберпреступники стали активно использовать новые возможности для совершения преступлений. Это включает в себя хакерские атаки на важные информационные системы, кражу личных данных граждан, финансовые мошенничества и другие виды киберпреступлений. Реформы в уголовном законодательстве должны ужесточить наказания за такие преступления и предоставить правоохранительным органам необходимые инструменты для борьбы с ними.

Сегодня законодательство Российской Федерации сделало значительный шаг, официально признав совершенно новую категорию прав, известную как цифровые права. Эти права охватывают как обязательства, так и различные  права, которые устанавливаются в соответствии с конкретными правилами и характеристиками информационных систем. Крайне важно понимать, что цифровые права являются формой прав собственности и часто связаны с интеллектуальными правами. Интересно, что некоторые исследователи выступают против включения цифровых объектов в сферу защиты авторских прав, поскольку считают, что это несовместимо. По сути, цифровые права можно охарактеризовать как обязательства или другие права, которые могут быть использованы, распоряжены или ограничены только в рамках информационной системы, как это предусмотрено статьей 141.1 Гражданского кодекса Российской Федерации. Следовательно, объем и применение цифровых прав по своей сути ограничены^[1].

Понятие доступа к информации содержится в п. 6 ст. 2 Федерального закона от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» (далее – Закон об информации): «доступ к информации – возможность получения информации и ее использования»1. Однако в УК это понятие не уточнено.

Согласно прим. 1 к ст. 272 УК под компьютерной информацией понимаются сведения (сообщения, данные), представленные в форме электрических сигналов, независимо от средств их хранения, обработки и передачи. Под блокированием следует понимать ограничение доступа к информации иным лицам без ее удаления; под модификацией – любое изменение информации; под копированием – создание копии информации на внешнем носителе или ином компьютере^[2]

Посредством внесения изменений в Федеральный закон «Об информации, информационных технологиях и защите информации» [149-ФЗ] ^[3]предпринимаются попытки правового регулирования оборота больших данных. Однако данные поправки не затрагивают все особенности общественных отношений, связанных с обработкой больших данных. Более того, в них содержатся чрезмерные требования в отношении организаций, такие как, например, создание реестра операторов, что не способно обеспечить реальную защиту прав граждан.^[4]

В России были проведены несколько реформ, направленных на адаптацию административного и уголовного законодательства к цифровой среде:

Внесены поправки в уголовный кодекс, увеличивающие наказания за киберпреступления, такие как хакерские атаки, киберразвод, кражу личных данных и мошенничество в сети. Это позволяет более эффективно противодействовать киберпреступникам и усиливает отпугивающий эффект. Совет Федерации одобрил закон о конфискации имущества лиц, признанных виновных в совершении киберпреступлений. Соответствующий документ в виде поправок в Уголовный кодекс (УК РФ) был разработан рядом парламентариев, включая председателя Комитета Госдумы по безопасности и противодействию коррупции Василия Пискарева и вице-спикера Совета Федерации Андрея Клишаса. Ранее документ прошел три чтения в Госдуме.