Грядущая смерть, несущая перерождение

                         Грядущая смерть, несущая перерождение

       С раннего детства Ольга считала свою жизнь совершенно невыдающейся и заурядной. Воспитанная в строгих советских традициях семьей самых обыкновенных рабочих, уже будучи ребенком она даже и не думала о том, чтобы хоть как-то выделяться на фоне сверстников, разнообразить свою жизнь, принимать спонтанные решения или отступать от намеченных планов. Так, рутинно и обыденно день сменялся точно таким же днем, затем они перерастали в месяцы, года, десятилетия.

       На четвертом десятке жизни Ольга и сама начала осознавать, насколько сильно ее существование похоже на пресловутый день сурка: дом – работа – дом, воскресенье на даче и две недели отпуска летом в деревне – абсолютно ничего нового и выдающегося.  Самое страшное, что она совершенно не хотела этого изменить или, быть может, просто боялась перемен.

       «Ольга Викторовна, мы обнаружили у вас злокачественную опухоль кишечника», – фраза, хладнокровно разрубившая всю жизнь на «до» и «после». Ледяной поток горькой правды, окативший женщину с головы до ног на столь привычном для нее плановом обходе врачей. После этого страшного диагноза вся жизнь Ольги понеслась так стремительно, что иногда не хватало времени даже на сон; все происходило словно в ускоренном режиме. Экстренный сбор денег на операцию. Непрекращающиеся звонки рыдающих родственников, раздражающие и удручающие ее. Увольнение с места работы и жалостливые взгляды коллег. Десятки обследований. Палаты. Больничные коридоры. Хосписы. Ежедневные слезы по ночам втайне от ничего не подозревающих детей. Операция.

       После ее проведения врачи не смогли точно сказать о полном прекращении болезни. К тому же, существовали огромные риски рецидива и ухудшения состояния, поэтому уже второй месяц Ольга проходит курс химеотерапии и регулярно наблюдается в медицинском центре.

       Каждое ее утро начинается с молитвы. Едва проснувшись, часов в шесть, она бежит к своему самому любимому месту в доме – красному углу. Там, на старинном книжном шкафу с тканевой обшивкой внутри, резными полками и ажурными створками стоит несметное множество икон и свечей. Глядя на светлые, одухотворенные лики святых, от одного вида которых по телу Ольги разливаются тепло и умиротворение, она медленно зажигает свечу и начинает свою молитву.

       В глубоком полумраке утренней гостиной, освещенной лишь маленьким огоньком из висящей лампадки, женщина со слезами на глазах просит у Всевышнего здоровья и благополучия для всей своей семьи. Лишь после этого она будто вспоминает о себе и своей проблеме и продолжает упоенно молиться, скрестив руки на груди, как маленький ребенок.

        Прочитав завершающую утреннее таинство «Отче наш», Ольга спешит к плите, ведь завтрак для детей никто не отменял. Как правило, она варит кашу или печет оладьи, если молитва отняла слишком много сил – просто нарезает бутерброды, хотя такое бывает достаточно редко. Она слишком любит побаловать свою семью чем-нибудь вкусным.

       В одиннадцать часов, когда дети уже давно находятся на учебе, любящая мать выходит из состояния дремоты после их ухода и начинает собираться в онкологический центр. Наспех одевшись и проверив, точно ли она взяла с собой толстенную кипу справок и результатов предыдущих анализов, Ольга выходит из дома и бежит на железнодорожную станцию.

       В половину двенадцатого к платформе подъезжает до боли знакомая, изрисованная граффити электричка, неотъемлемая часть ее новой жизни. Между поселком Ольги и больницей всего одна станция, езда занимает около четырех минут. Однако даже этого времени достаточно для того, чтобы в голове пронеслось огромное количество грустных мыслей. «Как странно: еще полгода назад я ездила по этой дороге купаться на заливе и радоваться жизни, а сейчас еду по ней лишь бы только сохранить эту жизнь…» - вертится у нее в голове.