Влияние взглядов Жуковского на формирование российской теории перевода в 19 веке

Влияние взглядов Жуковского на формирование российской теории перевода в 19 веке.

XIX век называют порой «золотым веком русской литературы». С не меньшим основанием его можно назвать и золотым веком художественного перевода в России. Но если в начале этого века еще шло бурное формирование жанров, стиля, языка художественной литературы и перевод был необходим для обогащения фонда образцов для подражания, − то далее, на всем протяжении XIX в., обилие переводов связано было скорее с удовлетворением запросов российского читателя, уже обладавшего развитым литературным вкусом, привыкшего к шедеврам своей литературы и желавшего познакомиться и с шедеврами чужих литератур и народов.

Этим новым запросам вполне соответствовали и новый взгляд на перевод, и новая техника перевода, которые утвердились в русле романтического направления. Пришедший на рубеже XVIII-XIX вв. в Россию романтизм заставил русских переводчиков заботиться прежде всего о передаче национального колорита подлинника [1, c. 94].

 Новая русская школа начала формироваться благодаря, в первую очередь, выдающемуся вкладу таких известных деятелей культуры, как историк А. Карамзин и поэт А. Жуковский.

Одной из центральных фигур российского перевода 19 века является Андрей Васильевич Жуковский, которого А. С. Пушкин называл «гением перевода». Жуковский переводил с английского, французского, старославянского, латинского и немецкого языков.

 В творческом наследии Жуковского переводы занимают огромное место. Переводческий талант Жуковского позволил ему познакомить русских читателей с сокровищницей мировой литературы. «Одиссея» Гомера явилась самым масштабным трудом Жуковского-переводчика. Переводы отрывков из древнегреческого, а также латинского эпоса, такие как: «Илиада» Гомера, «Метаморфоз» Овидия, «Энеиды» Вергилия, переложения древнеиндийского героического эпоса, иранского эпоса, немецких рейнских сказаний, старинных испанских народных песен, Жуковский дал вторую жизнь этим произведениям в русской литературе.

В переводческой деятельности Жуковский отдавал явное предпочтение современным английским и немецким поэтам того времени. Он фактически первым познакомил русского читателя с творчеством Гёте, Шиллера, Байрона, Вальтера Скотта, Гебеля, Бюргера и многих других поэтов и писателей мира. Также он занимался и переводом широко известных и уже полюбившихся многим народам сказок Шарля Перро и братьев Гримм. Особое место в его переводческой работе и творчестве принадлежит античной тематике. Следует сказать, что именно Василий Андреевич первым перевел на русский язык одно из самых известных античных произведений «Одиссею» Гомера [2, c. 212].

Как в собственном, так и в переводном творчестве Жуковского присутствуют черты классицизма и романтизма.

В своём осознании переводческого творчества Жуковский проходит несколько этапов, начиная с классицистического понимания перевода, как доведения оригинала до эстетического идеала эпохи. В классицистической манере в 1804 г. Он переводит «Дон Кихота» Сервантеса, отмечая в предисловии целесообразность устранения из романа черт «дурного вкуса» и замены многих «красот» подлинника своими собственными.

На ранних этапах Жуковский выступает сторонником вольного перевода, который порой превращался в парафраз или даже подражание по мотивам оригинала. Так, в его переводах немецкой баллады Г. Бюргера «Элеонора» (1808 г.) героиня получает русское имя Людмила (во второй версии перевода − Светлана 1813 г.), действие переносится в Россию, меняется историческая эпоха и культурно-бытовой контекст произведения. Позднее Жуковский осознает необходимость сохранения национальной специфики оригинала, принимает романтические традиции перевода. В третьей версии перевода Бюргера (1831 г.) героине возвращается имя Элеонора, передается национальный колорит подлинника во всей полноте. И образный строй, и лексика в его переводах становятся романтическими.