Смарт-контракт в Беларуси

Аннотация. В статье рассмотрены вопросы правовой природы смарт-контракта, проанализированы нормативные правовые акты, регулирующие применение смарт-контракта в Беларуси, обозначены перспективы применения данной формы.

Ключевые слова. Смарт-контракт, блокчейн, криптовалюта, код, интернет, цифровая подпись, закон, токен.

Актуальность. 

Методика и содержание исследования. Цель исследования состоит в углублении и закреплении новых теоретических знаний в области применения смарт-контракта в международных частноправовых отношениях, а также перспективах его дальнейшего законодательного регулирования в Республике Беларусь. В законодательстве Республики Беларусь смарт-контракт определен как программный код, предназначенный для функционирования в реестре блоков транзакций (блокчейне), иной распределенной информационной системе в целях автоматизированного совершения и (или) исполнения сделок либо совершения иных юридически значимых действий.

Правовое регулирование смарт-контракта в Декрете Президента Республики Беларусь № 8 от 21.12.2017 г. «О развитии цифровой экономики» ставит вопрос о том, является ли он новой формой сделки, или ее реализацией. Его можно отнести к письменным сделкам, считая их самыми разнообразными. В любом случае, ч. 4 ст. 21 Регламента ПВТ предусматривает возможность проведения оферты в виде программного кода, электронного или иного сообщения, сделанного с использованием электронных и иных средств связи, информационных систем и информационных сетей, независимо от наличия оферты в системе ПВТ. Подпись, в том числе электронно-цифровая, возможна, если обстоятельства договора позволяют нам определить, что она имеет происхождение со стороны участника соглашения. Однако, если оферта акцептована одним из способов, предусмотренных законом или офертой, то письменная форма сделки считается выполненной, согласно ст. ___ (указать статью!!!) Гражданского кодекса Республики Беларусь от 7.12.1998 г., № 218-3. На наш взгляд, данное положение указывает на то, что смарт-контракт законодатель считает заключенным в простой письменной форме. По отношению к публичной оферте, выраженной посредством программного кода, размещенного в открытом доступе в глобальной компьютерной сети Интернет, и содержащего существенные условия договора, а также предложение заключить договор на этих условиях с любым лицом, которое ответит.

Смарт-контракты определяются как программный код, обеспечивающий автономное совершенствование или исполнение сделок с токенами, а также любого другого вида правовых актов. Таким образом, смарт-контракт рассматривается как технический инструмент, а не как сама сделка или цифровая форма инструмента, хотя его особенности, очевидно, вытекают из базовых условий сделки, которые в нем отражены. Это определение является первым и пока единственным, принятым на национальном уровне, в то время как существующие определения (как в Аризоне) еще не стали единым правилом для всего штата [1]. Кроме того, существующие определения кажутся менее точными, поэтому их можно считать устаревшими. Декрет №8 устанавливает опровержимое предположение о том, что лицо, заключившее сделку с использованием смарт-контракта, считается полностью ознакомленным с условиями сделки, в том числе отраженными в смарт-контракте. Это означает, что в случае несогласованности условия базовых сделок должны превалировать над особенностями смарт-контрактов, но лицо, утверждающее это, также должно доказать, что оно не осознавало разницы. Например, такое утверждение может иметь успех, когда смарт-контракт предполагает срок сделки, который фактически никогда не имел места в нем, поскольку оставался неизвестным контрагенту лица из-за того, что это лицо препятствовало контрагенту в заключении смарт-контракта.