Категории времени и пространства в романе В. Пелевина «Чапаев и Пустота»

Литературный институт им. А. М. Горького.

Курсовая работа по дисциплине «Современная русская литература»:

Категории времени и пространства в романе В. Пелевина «Чапаев и Пустота».

Научный руководитель: Болычев Игорь Иванович.

Выполнил работу:

студент 3-го курса очного отделения Кусьнеж Антон.

Москва, 2018

Содержание

Введение.

1. Две «реальные» реальности.
2. Три виртуальные реальности.
3. Одна Внутренняя Монголия.

Заключение.

Список литературы.

Введение

Действие третьего романа Виктора Пелевина «Чапаев и Пустота» разворачивается сразу в трех плоскостях – постреволюционной России 1919-го года, постсоветском пространстве 1990-х годов, а также за пределами времени и пространства.

В водоворот временных коллизия вовлечен главный герой произведения – Пётр Пустота, за становлением и просветлением которого, происходящими на эмоциональном пределе персонажа, и наблюдает читатель.

Вневременное пространство разбито на четыре части – три фантастические реалии и непостижимую Внутреннюю Монголию – каждая из которых связана линией сознания Петра Пустоты.

На примере «Чапаева и Пустоты» попытаемся разобраться, как автор играет с такими категориями как время и пространство, как ему удается совместить разные эпохи и жизни в единую колею, единое течение, которое, в конечном счете, выходит за пределы времени и пространства в целом, позволяет читателю по-иному взглянуть на структуру и реальность романа, на развитие героев в дзен-буддистском безвременье, в Пустоте.

I. Две «реальные» реальности.

Чтобы осветить тему пространственно-временных парадигм, необходимо не только последовательно изучить сюжет так, как он представлено автором, но и заострить внимание на деталях, поскольку именно детали играют в романе роль ключей-связок, склеивающих живущие собственными жизнями пространственно-временные парадигмы.

Так, в частности, разбирая вопрос, когда и при каких обстоятельствах происходят скачки между реальностями и каким образом различные миры связаны друг с другом писатель и эссеист Александр Генис отметил, что «Пелевин использует синхронический принцип, чтобы истребить случай как класс. В его тексте не остается ничего постороннего авторской цели. Поэтому все, что встречается на пути героя, заботливо подталкивает его в нужном направлении. Как в хорошем детективе или проповеди, каждая деталь тут – предзнаменование, подсказка, веха».^[1]

В связи с этим, чтобы не запутаться в сложных конструкциях Пелевина, а также в полной мере ухватить идею произведения, следует рассмотреть каждую деталь и веху в правильной последовательности.

Первая глава начинается с яркого описания столицы, поглощенной годовщиной Февральской революции. Москва 1919-го года – одна из эпох, в которой живет Пётр Пустота. Эпоха, которая в дальнейшем будет условно обозначена как «нереальная». В Москве Пётр сталкивается со своим старым приятелем фон Эрненом, ставшим сотрудником ЧК Григорием Фанерным. Фон Эрнену герой показывает своё стихотворение, отражающее суть романа: «Там было о потоке времени, который размывает стену настоящего, и на ней появляются всё новые и новые узоры, часть которых мы называем прошлым. Память уверяет нас, что вчерашний день действительно был, но как знать, не появилась ли вся эта память с первым утренним лучом?»^[2].

Показательно, что именно из-за этого стихотворения, предвещающего дальнейшие пространственно-временные изменения, Пётр оказался в Москве и был представлен читателю – отсюда берёт начало история, происходящая в разных местах в разные эпохи. Хотя единственным местом происходящего является голова главного героя и, как выразился Дмитрий Быков, сознание читателя: «Где находится журнал «Знамя»? На Никольской. А Никольская? В Москве, а та — в России, а та — на Земле, а та — во Вселенной, а та — в моем сознании. Следовательно, роман Пелевина находится в моем сознании, и это уж точно, поскольку эта книга там поселилась надолго и надежно»^[3].