Слово и Музыка. Музыка как особый семиотический код

Панкова Елизавета Максимовна

Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова

pankovaliza@gmail.com

Слово и Музыка. Музыка как особый семиотический код.

Работа выполнена под руководством Ларисы Алексеевны Чижовой, доцента кафедры общего и сравнительно-исторического языкознания МГУ им. М.В. Ломоносова

Аннотация: Слово и Музыка всегда были неразрывно связаны друг с другом в поле обыденности: начиная с языческих религиозных обрядов, когда музыка сопровождала сакрализованное слово, и заканчивая романсами и городскими песнями, отражающими настоящее, прошлое и будущее народа. При этом, обращаясь к области искусства, надо иметь в виду, что мы имеем дело со сложными многоуровневыми семиотическими кодами, синтезирующим в себе несколько каналов передачи и восприятия информации. Это касается театра, кино, танца, живописи и музыки.

Ключевые слова: музыка, слово, лингвокультурология, культура

Именно в народных песнях отражаются жизнь и история той или иной культурной общности – её верования, обычаи и обряды, а также наиболее значимые для национальной картины мира концепты. С развитием социума, языка и культуры развивалась и музыка: так, русская музыкальная классика берёт начало именно в народных песнях, чьими мелодиями и напевами вдохновлялись многие русские композиторы, такие как Н.А. Римский-Корсаков, А.П. Бородин, М.И. Глинка, П.И. Чайковский и др., именно поэтому их творения доступны и понятны русскому человеку. В XVIII в. появляется бытовая городская песня (романс), сохраняющая, как правило, ладовые, ритмические, а зачастую и мелодические особенности старинных народных песен.

Романсы стали своего рода квинтэссенцией Слова и Музыки – зачастую музыка композитора «возрождала» к жизни неизвестное широкой публике поэтическое произведение (как, например, произошло с романсом «Жаворонок», слова Н. Кукольника, музыка М.И. Глинки), или, наоборот, написанное красивым художественным языком стихотворение вдохновляло на написание музыки сразу нескольких композиторов («Я вас любил», слова А.С. Пушкина, музыка Б. Шереметьева, музыка А. Даргомыжского). Как говорил основоположник русской оперы М.И. Глинка: «Народ создаёт музыку, а мы, художники, только её аранжируем».

Музыкальные традиции М.И. Глинки во второй половине XIX века были подхвачены группой композиторов, входивших в «Могучую кучку»: М.А. Балакирев, М.П. Мусоргский, Ц.А. Кюи, А.П. Бородин и Н.А. Римский-Корсаков называли себя наследниками М.И. Глинки и ставили своей целью развитие русской национальной музыки. Ими были написаны одни из самых известных русских опер, объединяющих красоту русского поэтического Слова и музыкальный талант композитора (опера «Борис Годунов» по трагедии А.С. Пушкина, музыка М.П. Мусоргского; опера «Князь Игорь», основанная на интонациях русских народных песен, музыка А.П. Бородина и др.). Так, например, творчество П.И. Чайковского посвящено русскому народу, русской культуре и традициям, русской природе, но понять это можно не только с помощью языка (опера «Евгений Онегин» на текст А.С. Пушкина, «Без поры да без времени» для хора a cappella и др.), но и по интонациям народных песен, используемых композитором в том числе и в симфонических произведениях, по темам, к которым обращался в своём творчестве композитор (Симфония № 4, фа минор (IV часть) − вариации на тему русской народной песни «Во поле береза стояла», кантата «Псковитянка» и т.д.).

Нельзя не сказать и о русской церковной музыке, история которой показывает, как слово и мелодия подстраивались друг под друга: самым древним жанром богослужебной музыки был псалом, заимствованный первыми христианами у иудеев [5] и исполняющийся в унисон без сопровождения, затем в I веке епископом Антиохийским Игнатием Богоносцем было введено антифонное пение [Там же], при котором попеременно звучали два хора. Далее, в связи с развитием системы ладов у древних греков, епископ Амвросий Медиоланский предложил использовать гласы: каждому песнопению подбиралась одна из восьми мелодий, которая соответствовала количеству слогов в каждой отдельной фразе и ритмике ударных и безударных слогов богослужебного текста на древнегреческом языке. В общецерковную практику гласы ввёл Григорий Двоеслов [2], и сейчас система осмогласия до сих пор используется в церковной практике. Если вернуться к творчеству П.И. Чайковского, то интересно, что мелодию шестого гласа композитор использует в фортепианном цикле «Детский альбом» − в пьесе «В церкви». Очевидно, Слово и Музыка в их неразрывном единстве представляют собой невероятно интересный для исследования материал.